Евсевий Памфил (Кесарийский): «Церковная история» (Εύσέβιος, επισκοπος Καισαρειας της Παλαιστινης: «Έκκλησιαστικης ἰστορίας»)
(325)

Книга шестая

◄◄ | ◄ | Глава ⚫ | ► | ►►

¹ Он же в письме к Антиохийскому епископу Фабию так рассказывает о том, что претерпели при Деции мученики в Александрии:
«Преследование у нас началось не с царского указа, а на целый год раньше, когда какой-то пророк и виновник бедствий этого города - кто бы он ни был - стал возбуждать и натравливать на нас языческую толпу, разжигая их родное суеверие.

² Подученные им язычники решили, что всякое злодеяние им дозволено и что благочестивое почитание демонов требует одного - убивать нас.

³ Первым они схватили старца Метру и приказали ему богохульствовать; он отказался, его стали бить палками по телу и колоть острым тростником лицо и глаза, затем вывели за город и побили камнями.

⁴ Верующую женщину, именем Квинту, привели в капище и заставляли кланяться кумирам; она с отвращением отворачивалась; ей связали ноги и протащили через весь город по острым камням мостовой, бичевали, толкали на мельничные жернова и, приведя туда же, куда Метру, убили.

⁵ Затем все единодушно устремились на христианские дома; каждый врывался к знакомым и соседям, тащил и грабил. Вещи подороже забирали себе, дешевые и деревянные выбрасывали и жгли на улицах; казалось, город взят неприятелем. Братья уклонялись и уходили, радуясь расхищению своего имущества, как и те, о которых говорил Павел.

⁶ Не знаю, нашёлся ли до сих пор человек, который, попав к ним в руки, отрёкся от Господа, разве один-единственный.
Язычники схватили также Аполлонию, дивную старушку-девственницу, били по челюстям, выбили все зубы; устроили за городом костёр и грозили сжечь её живьём, если она заодно с ними не произнесёт кощунственных возгласов. Аполлония, немного помолившись, отошла в сторону, прыгнула с разбега в огонь и сгорела.

⁷ Серапиона взяли дома, измучили жестокими пытками, переломали все суставы и сбросили головой вниз из верхней комнаты.
Нам не было проходу ни на людных улицах, ни в переулках, ни днём, ни ночью; всегда и всюду все кричали: кто не произнесёт слов мерзостных, сейчас же его в костёр.

⁸ Очень долго всё так и шло, ничуть не ослабевая, но потом поднялся мятеж, и гражданская война обратила на них самих прежнюю их жестокость к нам. Мы немного передохнули: им в их злобе было не до нас, но скоро пришло известие о смене милостивой к нам власти; великий страх перед тем, что угрожало, навис над нами.

⁹ И вот появился указ, говоривший почти о том же, что предречено было Господом нашим, - такой страшный, что могли, пожалуй, соблазниться даже избранные.

¹⁰ Все притаились. Многие видные люди явились сразу: одни - из страха; магистраты - повинуясь своим обязанностям, некоторых тащили близкие. Вызванные по имени подходили к нечистым жертвам, одни - бледные и дрожащие, словно не они собрались принести жертву, а сами шли как жертвы на заклание. Толпа, стоявшая вокруг, осыпала их насмешками: явные трусы, они боялись и умереть, и принести жертву.

¹¹ Другие быстро, с готовностью подходили к жертвеннику, развязностью своей подтверждая, что никогда и не были христианами; об этих людях истинно изрек Христос: трудно им спастись. Из остальных одни вели себя или как первые, или как вторые из упомянутых, иные сбегали.

¹² Из тех, кто был схвачен, одни даже пошли в тюрьму и кое-кто долго просидел в заключении, но затем они отреклись, не представ ещё даже перед судом; другие некоторое время терпели пытки, но терпеть дальше отказались.

¹³ Крепкие и блаженные столпы Господни, укрепляемые Им, черпая в своей твёрдой вере соответствующие ей достоинство и терпение, стали дивными свидетелями Его царствования.

¹⁴ Первым из них был Юлиан; он страдал подагрой и не мог ни стоять, ни ходить; он был взят вместе с двумя другими людьми, его несшими. Один из них сразу же отрёкся; другой же, Кронион, по прозвищу Евнус, и сам старец Юлиан исповедали Господа; бичуя, их провезли на верблюдах по всему городу - а вы знаете, что он большой, - и, наконец, среди окружающей толпы бросили в негашеную известь.

¹⁵ Воин, сопровождавший их по дороге, не позволял над ними издеваться; толпа подняла крик, и Вису, смелого воина Божия, отличившегося в великой борьбе за веру, привели на суд и обезглавили.

¹⁶ Другой, ливиец родом, Макарий, воистину блаженный - и по смыслу своего имени и по благословению Божиему - остался непоколебимым, хотя судья долго уговаривал его отречься, и был сожжён живым. Затем Епимаха и Александра, долго просидевших в узах, перенесших «когти» и бичевание, облили негашеной известью.

¹⁷ Вместе с ними были и четыре женщины: Аммонария, святая дева, которую судья пытал усердно и долго, ибо она сразу объявила ему, что не скажет ни слова из тех, которые от неё потребуют; обещание своё она сдержала и была уведена на казнь. Остальных: почтеннейшую старицу Меркурию, Дионисию, многодетную мать, возлюбившую, однако, Христа больше детей, судья, устыдившись напрасных пыток и поражения, нанесённого женщинам и, распорядился убить мечом и не пытать. Аммонария, первая в этой борьбе, прошла через всё.

¹⁸ Ирон, Атир, Исидор, египтяне, и вместе с ними Диоскор, отрок лет пятнадцати, были выданы. Судья пытался сначала обмануть отрока, казалось, доверчивого, и припугнуть пытками, рассчитывая, что он сразу же сдастся, но Диоскор не поддался на уговоры и ни в чём не уступил.

¹⁹ Остальных, истерзанных самым зверским образом и выдержавших эти муки, он предал огню. Диоскор вызвал общее восхищение и удивил судью умными ответами на его убеждения; он отпустил отрока, сказав, что он, считаясь с его возрастом, даёт ему отсрочку для раскаяния. И сей час богоугодный Диоскор пребывает с нами, ожидая борьбы более длительной и награды более достаточной.

²⁰ Некий Немезион, тоже египтянин, ложно обвинённый в сообщничестве с разбойниками, оправдался перед центурионом в этой нелепейшей клевете, но был уличен как христианин и в цепях приведён к правителю. Этот несправедливейший человек измучил его пытками и бичеванием вдвойне против разбойников и сжёг вместе с разбойниками - блаженный был почтён примером Христа.

²¹ Целое воинское отделение: Аммон, Зенон, Птоломей, Инген и с ними старец Феофил - выстроилось перед судилищем. Когда кого-то судили как христианина и он уже склонялся к отречению, они, стоявшие рядом, стали скрежетать зубами, кивать головой, протягивать руки, принимать разные позы.

²² Все обернулись на них, но прежде, чем кого-либо из них схватили, они сами избежали на помост и объявили себя христианами. И правителя, и его советников охватил страх; подсудимые ещё более укрепились в своей вере, а судьи оробели. Христиане выходили из суда с торжеством и ликованием о своём исповедании: Господь даровал им славный триумф.