Иосиф Флавий: «О древности иудейского народа. Против Апиона» (Φλαυίου Ἰωσήπου: «Περι αρχαιοτητος Ιουδαιων κατα Απιωνος»)
(~ 95)

Книга II. Против Апиона

◄◄ | ◄ | Глава ⚫ | ► | ►►

Отношения афинян, скифов и персов к новшествам в области религии и государственного устройства

^{1 [262]} Я не стану более говорить о лакедемонянах. Что же касается афинян, которые считали свой город открытым для всех, то Аполлоний просто не знал, как на самом деле они ко всему этому относились: ибо всякого, кто произнёс о богах вопреки законам хотя бы слово, они наказывали беспощадно. В таком случае, отчего же, как не от этого, погиб Сократ? Город свой он врагам не предавал, никакого храма не грабил, но поскольку давал новые клятвы и, как иные утверждают, говорил не то в шутку, не то всерьёз [1], что какое-то божество ему подсказывает, он был приговорен к смерти и принял чашу с ядом. Его обвинитель привлек его к суду за то, что он развращает юношей, наставляя их с презрением относиться к исконному государственному устройству и законам. Такая участь постигла Сократа, гражданина Афин. Был также и Анаксагор из Клазомен [2], который утверждал, что солнце само по себе есть раскалённая глыба; однако афиняне считали солнце богом, и уже приговорили было Анаксагора к смерти, если бы не всего лишь несколько камушков. И за поимку Диагора Мелосского [3] была объявлена награда в один талант, потому что тот, как известно, позволил себе насмехаться над их мистериями. Также и Протагор [4], если бы вовремя не бежал, был бы схвачен и казнен, потому что осмелился написать о богах нечто несогласное с общепринятым у афинян мнением. Впрочем, стоит ли удивляться тому, что они поступали так с достойнейшими мужами, если не щадили даже женщин? В своё время они признали достойной смерти некую жрицу, когда кто-то обвинил её в том, что она вводит в мистерии чужих богов [5]. По их закону это было запрещено и в наказание тем, кто вводит чужеземное божество, полагалась смерть. Понятно, что люди, имеющие такой закон, принятые у других народов божества богами не считали, В противном случае они не стали бы себя же ограничивать их числом. Итак, у афинян дела шли своим чередом [6]. Но даже скифы, находящие удовольствие в убийстве людей и мало чем отличающиеся от диких зверей, - и те считали, что следует сохранять в чистоте собственные обычаи. Так, они умертвили Анахарсиса [7], восхищавшего эллинов своей мудростью, поскольку тот по возвращении от них оказался всецело пропитанным эллинским духом. И у персов также можно обнаружить множество случаев наказания людей смертью по той же причине. Причём о персидских законах Аполлоний, уж конечно, был самого высокого мнения, и даже ими восхищался, поскольку эллинам поневоле пришлось испробовать на себе их прославленное мужество и свойственное им единодушие в понятиях о божестве, - особенно когда те дотла сжигали их храмы и чуть было совсем их не поработили. Потому-то он и стал приверженцем всех персидских обычаев, насилуя чужих жён и оскопляя мальчиков [8]. У нас же полагается смерть, даже если учинить подобное беззаконие и по отношению к бессловесному животному [9]. А заставить нас отступиться от этих законов не может ни страх перед победителями, ни желание подражать почитанию чужих святынь. Мы воспитывали в себе не то мужество, которое нужно для ведения войны ради наживы, а то, с которым должно соблюдать собственные законы. Именно потому мы терпеливо переносим все прочие беды, и только когда нас заставляют нарушить наши законы, мы бесстрашно вступаем в жестокую войну и стойко переносим все несчастия, вплоть до самых страшных. Чего ради стали бы мы подражать чужим законам, если мы видим, что они не исполняются даже теми, кто сам их учредил? Ведь почему бы лакедемонянам не отказаться от полностью закрытого устройства своего государства и от презрительного отношения к браку, а элейцам и фиванцам - от своего противоестественного и уж слишком откровенного мужеложства? Так, всего того, что ранее признавалось у них полезным и прекрасным, пусть даже на деле им и не удалось избавиться от этого совершенно, они теперь не признают, но дополнительно вводят об этом законы, которые некогда обладали у эллинов такой силой, что даже богам приписывали мужеложство, а уж потом, естественно, допускали кровосмесительные браки с родными сестрами, тем самым оправдывая свой разврат в самых противоестественных и непристойных удовольствиях.

^[1] Принято чтение Niese. (εϕασκε)ν η διαπαιζων вместо νη Δια παιζων.

^[2] Ок. 499-427 г. Своим спасением обязан Периклу.

^[3] Современник Александра Великого, был известен как безбожник.

^[4] Протагор из Абдеры, V в., один из известнейших греческих софистов. Его сочинения были публично сожжены.

^[5] Ср. Plut. Demost. 41F. Пострадали за это жрицы Нинус и Феорида.

^[6] Фраза не совсем ясна. В латинской версии переводчик совсем опустил её. Другой вариант: «Потому афинское государство и погибло».

^[7] Происходил из царского рода, отправился в Грецию, чтобы послушать Солона, и преуспел в философии. Желая по возвращении ввести у себя на родине греческие культы, поплатился за это жизнью (Herod. IV. 76).

^[8] Об этом персидском обычае см. Herod. VI. 32. Также из сообщения Геродота (VIII. 105) можно заключить, что обычай кастрирования мальчиков был распространённым среди греков уже в глубокой древности.

^[9] Преувеличение, однако см. Лев. 22:24.