Филон Александрийский, также Филон Иудейский (Philo Alexandrinus, Φιλωνος Ιουδαιου)
(ок. 25 г. до н.э. - ок. 50 г. н.э.)

О добродетелях. Книга I: О посольстве к Гаю (Περι αρετων Α΄. Ο εστι της αυτου πρεσβειας προς Γαιον)

◄◄ | ◄ | Глава ⚫ | ► | ►►

¹ Об этом тотчас заговорили: мол, убивают первых людей державы, одного за другим, и все толковали о странных этих грехах; впрочем, не открыто, но шепотом - боялись. Потом вдруг всё переменилось, ибо толпа во всём непостоянна - в решениях, в словах, в поступках: появились сомнения (не мог-де тот, кого они считали добрым, и порядочным, и равно ко всем расположенным, так быстро перемениться), а потому стали искать для Гая оправданий и, потрудившись изрядно, нашли. Касательно Гаева двоюродного брата и сонаследника говорили так: «Власть неделима - таков незыблемый закон природы. Гай сделал то, что могли бы сделать с ним самим, но он как более сильный опередил более немощного, и это вовсе не убийство, но оборона. Пожалуй, это было даже предусмотрительно и полезно для всего рода человеческого - убрать с дороги юнца, иначе одни брали бы сторону одного, другие - другого, и пошли бы тут смуты и гражданские войны. А что может быть лучше мира? Но мир рождается из правильного способа правления, а именно такого, который не приемлет распри и ссоры, и при таком правлении всё прочее тоже устраивается правильно».

² А касательно Макрона говорили вот что: «Он был чрезмерно спесив и плохо прочитал дельфийскую надпись, ту самую, “Познай себя!”; а знанье, говорят причина счастья, незнанье же - несчастья. О чём он думал, когда поменялся с Гаем ролями и себя, подвластного, возвёл в правители, а самодержца сделал подвластным? Каждому приличествует своё: властителю - повелевать, подвластному - повиноваться, Макрон же всё перевернул!» Недалекие эти люди называли повеленьем увещеванье, властителем - советчика, и так смешали (то ли по недомыслию, то ли из подхалимства) подлинный смысл имён, а с ним и предметов.

³ А вот что говорили о Силане: «Вот смех! Он думал, что тесть для зятя - то же, что отец для сына. Впрочем, у простых людей даже отцы, когда случится их сыновьям взлететь высоко, с любовью уступают первенство. А этот малоумный, не тесть уже, всё продолжал усердствовать в делах, вовсе его не касавшихся, не понимая, что вместе с дочерью умерло и его родство с Гаем. Ибо посредством брака, конечно, возникают связи между чужими прежде домами, и чуждость заменяется родством, но эти связи распадаются, как только распался брак, особенно когда причина этого необратима - смерть той, что вошла женою в чужой дом».

⁴ Такие-то разговоры велись в различных сходках, но более всего людям хотелось думать, что сердце Гая исполнено такой доброты и человечности, какой не имели его предшественники, а потому все считали невероятным столь резкое его превращенье.