ТРОИЦА

Это должен знать каждый!

Модератор: Полиграф П

Ответить
Holy Scripture
Администратор
Сообщения: 1226
Зарегистрирован: 27 мар 2011, 20:51

ТРОИЦА

Сообщение Holy Scripture » 30 сен 2011, 20:18

Троица означает «триединство». Бог не есть простое единство; в Его единстве присутствует множественность. Троица - это одна из величайших тайн христианской веры. В отличие от антиномий или парадоксов, связанных с логическими противоречиями (см. ЛОГИКА), доктрина Троицы превышает возможности разума, но не противоречит ему. Она известна нам только из божественного откровения, так что Троица - это предмет не естественного богословия, а особого Божиего откровения.


Основа доктрины.


Хотя самого слова «Троица» в Библии нет, Библия явным образом содержит учение об этом понятии. Логика учения о Троице проста. В Писании ясно изложены две библейские истины, логическим выводом из которых и будет доктрина Троицы:
1) Существует один Бог.
2) Существует три различных ипостаси Бога: Отец, Сын и Святой Дух.


Один Бог.

Центральный тезис иудаизма, который называется «Шма», гласит: «Слушай, Израиль: Господь, Бог наш, Господь един есть» (Вт. 6:4). Когда Иисусу задали вопрос: «Какая первая из всех заповедей?», Он начал ответ с провозглашения «Шма» (Мк. 12:29). Несмотря на твёрдую убеждённость в своём учении о божественности Христа (ср. Кол. 2:9), апостол Павел восклицает: «но у нас один Бог Отец, из Которого всё, и мы для Него» (1 Кор. 8:6). С самого начала и до конца Писание говорит об одном Боге, объявляя всех других богов ложными (Исх. 20:3; 1 Кор. 8:5-6).

Библия также признаёт множественность ипостасей Бога. Хотя доктрина Троицы не присутствует в Ветхом Завете так явно, как в Новом Завете, в нём, тем не менее, есть места, где о лицах Троицы говорится по отдельности. Иногда даже описывается общение между лицами Троицы (см. Пс. 109:1).


Отец есть Бог.

Во всём Писании указывается, что Бог есть Отец. Иисус наставляет Своих учеников молиться: «Отче наш, сущий на небесах» (Мф. 6:9). Бог - не только «Отец ваш небесный» (Мф. 6:32), но также «Отец духов» (Евр. 12:9). Как Бог, Он принимает поклонение. Иисус сказал женщине из Самарии: «но настанет время, и настало уже, когда истинные поклонники будут поклоняться Отцу в духе и истине, ибо таких поклонников Отец ищет Себе» (Ин. 4:23). Бог не только много раз упоминается в качестве «Отца нашего» (Рим. 1:7), но именуется и просто «Отец» (Ин. 5:45; 6:27). Он также может быть назван «Бог и Отец» (2 Кор. 1:3). Павел провозглашает, что «у нас один Бог Отец» (1 Кор. 8:6). Кроме того, Бог упоминается в качестве «Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа» (Рим. 15:6). Действительно, об Отце и Сыне, обозначенных именно этими терминами, зачастую говорится в одном и том же стихе (Мф. 11:27; 1 Ин. 2:22).


Сын есть Бог.

Вопрос о божественности Христа рассматривается ниже, в разделе о критических нападках на доктрину Троицы, а также, более подробно, в статье «ХРИСТОС: БОЖЕСТВЕННАЯ СУЩНОСТЬ». В качестве общих замечаний необходимо высказать следующее:

Иисус провозглашал Себя Богом Яхве. Имя YHWH, иногда переводимое как «Иегова», - это особое имя Бога, раскрытое Моисею согласно Исх. 3:14, где Бог сказал: «Я есмь Сущий». Согласно Ин. 8:58, Иисус указывал: «прежде нежели был Авраам, Я есмь». Это утверждение подразумевает не только существование до Авраама, но и равенство с «Я есмь» из Исх. 3:14. Присутствовавшие Иудеи ясно поняли этот смысл Его слов и схватили каменья, чтобы убить Его за богохульство (см. Мк. 14:62; Ин. 8:58; 10:31-33; 18:5-6). Иисус также сказал, что Он - «Первый и Последний» (Отк. 2:8).

Иисус принял славу Божию. Исайя пишет: «Я Господь (Яхве), это - Моё имя, и не дам славы Моей иному и хвалы Моей истуканам» (Ис. 42:8) и «Так говорит Господь (Яхве): Я первый и Я последний, и кроме Меня нет Бога» (Ис. 44:6). Точно так же Иисус молится: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5). Но ведь Яхве сказал, что не даст славы Своей «иному».

Тогда как Ветхий Завет запрещает поклоняться кому бы то ни было, кроме Бога (Исх. 20:1-4; Вт. 5:6-9), Иисус принимал поклонение (Мф. 8:2; 14:33; 15:25; 20:20; 28:17; Мк. 5:6). Ученики соотносили с Ним обозначения, которые в Ветхом Завете отведены для Бога, такие как «Первый и Последний» (Отк. 1:17; 2:8; 22:13), «Свет истинный» (Ин. 1:9), «камень», «скала» или «твердыня» (1 Кор. 10:4; 1 Пет. 2:6-8; ср. Пс. 17:3; 94:1), «муж» и «жених» (Еф. 5:28-33; Отк. 21:2), «Пастыреначальник» (1 Пет. 5:4), «Пастырь овец великий» (Евр. 13:20). Они говорили об осуществлении Иисусом таких божественных действий, как творение (Ин. 1:3; Кол. 1:15-16), искупление (Ос. 13:14; Пс. 129:7), прощение (Деян. 5:31; Кол. 3:13; ср. Пс. 129:4; Иер. 31:34) и суд (Ин. 5:27). Они называют Иисуса именами Бога. Фома воскликнул: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 20:28). Павел говорит об Иисусе, что «в Нём обитает вся полнота Божества телесно» (Кол. 2:9). В Послании к Титу Иисус упоминается в качестве «великого Бога и Спасителя нашего» (Тит. 2:13), а священнописатель Послания к евреям обращается к Нему: «престол Твой, Боже, в век века» (Евр. 1:8). Как указывает Павел, прежде чем Иисус существовал в качестве человека, Он существовал в качестве Бога (Фил. 2:5-8). В Евр. 1:3 сказано, что в Христе отражены сияние славы Божией и Его сущность, что Им держится мироздание. Во вступлении к Евангелию от Иоанна также прямо говорится, что «в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин. 1:1).

Иисус и другими способами указывал на Свою единосущность с Богом. Он брал на Себя прерогативы Бога. Он провозгласил, что будет судить всех людей (Мф. 25:31-46; Ин. 5:27-30), а ведь Иоиль приводит такие слова Яхве: «ибо там Я воссяду, чтобы судить все народы отовсюду» (Иоиль 3:12). Иисус сказал расслабленному: «чадо! прощаются тебе грехи твои» (Мк. 2:5). Услышав это, книжники задали совершенно законный вопрос: «Кто может прощать грехи, кроме одного Бога?» (Мк. 2:7). Иисус говорил о Своей власти воскрешать и судить умерших, власти, обладает которою один только Бог (Ин. 5:21, 29). Однако Ветхий Завет ясно учит, что только Бог даёт жизнь и только Бог воскрешает мёртвых (Вт. 32:39; 1 Цар. 2:6; Пс. 2:7).

Иисус, указывая, что Его нужно чтить как Бога, говорит: «кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:23). Слушавшие Его иудеи знали, что никто не вправе таким образом делать себя равным Богу, поэтому снова взялись за каменья (Ин. 5:18). На суде синедриона в ответ на вопрос: «Ты ли Христос, Сын Благословенного?» Иисус сказал: «Я, и вы узрите Сына Человеческого, сидящего одесную силы и грядущего на облаках небесных» (Мк. 14:61-62).


Святой Дух есть Бог.

В том же самом откровении от Бога, в котором Христос провозглашается Сыном Божиим, указана ещё одна ипостась триединого Бога, именуемая «Дух Божий» или «Святой Дух». Он тоже есть Бог, наравне с Отцом и Сыном, и тоже есть отдельное лицо Троицы.

Святого Духа называют Богом (Деян. 5:3-4). Он обладает божественными атрибутами, такими как вездесущность (ср. Пс. 138:7-12) и всеведение (1 Кор. 2:10-11). Он соединён с Богом Отцом в творении (Быт. 1:2). Он участвует с другими ипостасями Троицы в делах искупления (Ин. 3:5-6; Рим. 8:9-17, 26-27; Тит. 3:5-7). Он и другие лица Троицы объединяются понятием «во имя» Бога (Мф. 28:18-20). И, наконец, Святой Дух упоминается, вместе с Отцом и Сыном, в новозаветных благословениях (например, 2 Кор. 13:13).

Святой Дух не только обладает божественной природой, но и является отдельной ипостасью. То, что Он имеет особый личностный аспект, явствует из употребления в Писании относящихся к Нему личных местоимений (Ин. 14:26; 16:13). А во-вторых, Он делает то, что может делать только личностное существо, поскольку Он учит (Ин. 14:26; 1 Ин. 2:27), обличает в грехе (Ин. 16:7-8), может быть оскорблён грехом (Еф. 4:30). И, наконец, у Святого Духа есть разум (1 Кор. 2:10,11), воля (1 Кор. 12:11) и чувства (Еф. 4:30).

То, что три ипостаси Троицы имеют отдельные личностные аспекты, явствует из того, что каждая ипостась упоминается по отдельности. Сын молится Отцу (ср. Ин. 3:17). Отец с небес говорит о Сыне во время Его крещения (Мф. 3:15-17). Действительно, при этом присутствовал и Святой Дух, что указывает на одновременность в сосуществовании всех трёх ипостасей. Далее, тот факт, что употребляются различные имена (Отец, Сын и Святой Дух), свидетельствует, что речь не идёт об одном лице. Кроме того, каждая ипостась имеет особую сферу деятельности, что помогает нам в отождествлении лиц Троицы. Например, Отцу принадлежит замысел о спасении (Ин. 3:16; Еф. 1:4); Сын совершает дело спасения при распятии (Ин. 17:4; 19:30; Евр. 1:1-2) и при воскресении (Рим. 4:25; 1 Кор. 15:1-6), а Святой Дух несёт спасение в жизнь верующих (Ин. 3:5; Еф. 4:30; Тит. 3:5-7). Сын покоряется Отцу (1 Кор. 11:3; 15:28), а Святой Дух прославляет Сына (Ин. 16:14).


Философская апологетика Троицы.

Учение о Троице не может быть обосновано в рамках человеческого разумения - оно известно нам только потому, что раскрыто в особом откровении (в Библии). Тем не менее одно только то, что эта доктрина выходит за пределы постижимого для разума, ещё не означает, что она противоречит разуму. Она отнюдь не иррациональна и не противоречива, как полагают многие критики.


Логика доктрины Троицы.

Философский принцип непротиворечивости указывает нам, что никакое положение не может быть истинным и ложным в одно и то же время и в одном и том же смысле. Это фундаментальный принцип всякого рационального мышления. И доктрина Троицы его не нарушает. Это можно показать, сформулировав сначала, чем Троица не является. Догмат Троицы не является верой в то, что Бог есть три личности и Бог есть только одна личность - в одно и то же время и в одном и том же смысле. Это было бы противоречием. Наоборот, речь идёт о вере в три лица единой Сущности. Это может быть тайной, но это не противоречие. То есть это может выходить за пределы способности разума постичь это до конца, но это не идет вразрез со способностью разума мыслить последовательно.

Далее, догмат Троицы не есть вера в то, что существуют три природы в одной природе или три сущности в одной сущности. Это было бы противоречивым утверждением. Христиане же утверждают, что существуют три ипостаси единой сущности. Противоречия здесь нет, потому что проводится различие между ипостасью и сущностью. Или, обращаясь к терминологии принципа непротиворечивости, хотя Бог оказывается единственным и множественным в одно и то же время, Он не будет единственным и множественным в одном и том же смысле. Он является единственным в смысле Своей сущности и множественным в смысле Своих ипостасей. Таким образом, никакого нарушения принципа непротиворечивости в доктрине Троицы нет.


Структура Троицы.

Под словами о том, что Бог имеет одну сущность и три ипостаси, подразумевается, что это одно «Что» и три «Кто». Все три «Кто» (ипостаси) объединяются в одном и том же «Что» (сущности). Итак, Бог - это единство сущности при множественности ипостасей. Все ипостаси различны, однако природа у них общая.

Бог един в Своей субстанции. Единство имеет место в Его сущности (что есть Бог), а множественность - в Его ипостасях (как Он соотносится с Собой внутри Себя). Эта множественность отношений является одновременно внутренней и внешней. Внутри Троицы существуют определённые отношения между всеми ипостасями. Здесь есть некоторая аналогия с человеческими взаимоотношениями. Обозначение Библией Яхве как Отца, а Иисуса - как Сына говорит нам нечто о том, как Сын соотносится с Отцом. Кроме того, Отец посылает Святого Духа как Своего представителя, и Дух свидетельствует о Сыне (Ин. 14:26). Эти описания помогают нам понять разделение сфер деятельности внутри триединства Бога. Каждая ипостась полностью божественна, имеет особую сферу деятельности и взаимоотношения с остальными ипостасями. Важно, однако, помнить, что у всех трёх ипостасей общая сущность, так что они сливаются в единое Существо.


Некоторые иллюстрации для Троицы.

Ни одно из сравнений для Троицы не является совершенным, но некоторые всё же лучше других. В первую очередь следует полностью отказаться от нескольких неудачных иллюстраций. Троица не подобна цепи из трёх звеньев. Ведь это три обособленные, разделяемые части. Но Бог не только не разделён, но и неделим. Не похож Бог и на актёра, играющего в пьесе три разные роли. Ибо Бог одновременно един в трёх лицах, а не выступает в трёх ипостасях, как в трёх ролях, поочередно. Не стоит сравнивать Бога и с тремя состояниями воды - твёрдым, жидким и газообразным. Ведь вода обычно не находится во всех трёх этих состояниях сразу, а Бог всегда имеет три ипостаси одновременно. Кстати, в отличие от других неудачных сравнений, данное не подразумевает «тритеизм», трёхбожие. Однако оно связано с другой ересью, которая называется «модализм».

Самые неправильные иллюстрации для Троицы зачастую вызывают то обвинение, будто бы триипостасный теизм есть, по сути дела, трёхбожие, так как в них фигурируют разделяемые составные части. Более полезные сравнения подчёркивают единство Бога, при этом поясняя Его одновременную множественность. Таким критериям удовлетворяют несколько иллюстраций.

Математическая иллюстрация. Один из аспектов проблемы можно описать в математической терминологии. Критики настаивают, что с точки зрения математики невозможно поверить в существование внутри Троицы Отца, Сына и Святого Духа, не являющихся тремя разными богами. Разве можно отрицать, что 1+1+1=3? Безусловно, в результате получится 3, но при сложении, а христиане настаивают, что триединство Бога имеет больше сходства с примером на умножение: 1x1x1=1. Бог - это триединство, а не тройственность. Его единая сущность имеет несколько центров личности. Таким образом, с точки зрения математики понять доктрину Троицы не труднее, чем вычислить, чему равна единица в кубе (в третьей степени).

Геометрическая иллюстрация. Самая, возможно, распространённая иллюстрация для Троицы - это треугольник. Один треугольник содержит три угла, которые неотделимы друг от друга и существуют одновременно. В такой трактовке это хорошая иллюстрация для Троицы. Разумеется, треугольник финитен, а Бог инфинитен, поэтому такая иллюстрация будет несовершенной.

Ещё один аспект доктрины Троицы состоит в том, что Христос есть одна ипостась (изображаемая в виде одного из углов треугольника), и всё же Он имеет две природы - божественную природу и человеческую. Иногда это обстоятельство показывают графически, символически изображая божественную природу Христа одним из углов треугольника и используя ещё одну геометрическую фигуру, например круг, для отображения Его человеческой природы. В точке личности Иисуса Христа круг соединяется с треугольником, Его человеческая природа соприкасается с божественной, хотя и не сливается с нею. Человеческая природа и божественная существуют в Сыне рядом, не смешиваясь. Две Его природы объединяются в одной ипостаси. Иными словами, Христос - это два «Что» и одно «Кто», тогда как Бог - это три «Кто» и одно «Что».

Нравственная иллюстрация. Августин предложил иллюстрацию того, как Бог одновременно есть три и одно. В Библии нам сказано, что «Бог есть любовь» (1 Ин. 4:16). Любовь означает существование любящего, любимого и духа любви между любящим и любимым. Отца можно сравнить с Любящим, Сына - с Любимым, а Святой Дух - это Дух любви. Но любви не может быть без соединения этих трех в одно. Такая иллюстрация хороша тем, что охватывает личностный аспект, ведь речь в ней идет о любви, а это отношения, возможные только между личностными существами.

Антропологическая иллюстрация. Поскольку человек создан по образу Божию (Быт. 1:27), разумно предположить, что в сущности людей есть какой-то отблеск Троицы. Одна из иллюстраций, которая, впрочем, порождает больше проблем, чем решает, состоит в том, что человеческое существо изображается как «трихотомия», «тр`хчленение» тела, души и духа. Правильна ли такая «трихотомия» или неправильна, данную иллюстрацию нельзя назвать полезной. Душа и тело не образуют неделимого единства. Они могут разделяться (и разделяются) в момент смерти (ср. 2 Кор. 5:8; Фил. 1:23; Откр. 6:9). Сущность и ипостаси Троицы разделены быть не могут.

Лучшая иллюстрация, основанная на природе человека, указывает на соотношение между человеческим разумом, его идеями и выражением этих идей словами. Очевидно, здесь имеет место единство всех трёх, но нет их тождественности. В такой трактовке это будет иллюстрацией для Троицы.

Исламская иллюстрация множественности Бога. При разговоре с мусульманами лучшей иллюстрацией множественности служит соотношение между Кораном и Богом по представлениям ислама. Юсуф К. Ибиш в своей статье, озаглавленной «Мусульмане живут по Корану» (цитируется по C. Waddy: «The Muslim Mind»), пишет об этом так: Коран «есть выражение Божественной Воли. Если хотите сравнить его с чем-нибудь в христианстве, вы должны сравнить его с Самим Христом. Христос был выражением Божественного среди людей, откровением Божественной Воли. Именно это и представляет собой Коран».

Ортодоксальные мусульмане верят, что Коран - вечный и несотворённый. Он не тождественен Богу, а является выражением мысли Бога, столь же нетленным, как и Сам Бог. Бесспорно, здесь имеет место множественность внутри единства, это нечто отличное от Бога, но, тем не менее, единое с Богом по свойствам своей сущности.


Возражения против доктрины Троицы.

Вера в Троицу - это самое средоточие ортодоксального христианства. Но многие критики - в особенности иудейские и мусульманские - заявляют, будто бы она непоследовательна и противоречива. Ортодоксальные христиане настаивают, что учение о единстве сущности Бога при тройственности Его ипостасей может быть сложным, но оно не противоречиво.

Центральным вопросом выступает концепция божественной природы Христа (см. ХРИСТОС: БОЖЕСТВЕННАЯ СУЩНОСТЬ), неотделимая от доктрины Троицы. Тот, кто признаёт учение Библии о божественности Христа, признаёт и множественность ипостасей Бога в Троице. И наоборот, тот, кто принимает доктрину Троицы, в комплекте с ней принимает и тезис о божественности Христа. Разумеется, строгие монотеисты, такие как мусульмане и ортодоксальные иудеи, отрицают и божественность Христа, и Троицу как несовместимые с абсолютной единственностью Бога.


Непонимание со стороны мусульман.

В мышлении мусульман есть препоны, не дающие им признать триединство Бога. Некоторые из них связаны с философией, другие - с толкованием Библии. Для исламских учёных зачастую характерны произвол и избирательность при толковании библейских текстов в соответствии со своими собственными целями. Причём, даже такие тексты, которые они признают «аутентичными», они искажают и неверно толкуют, чтобы подтвердить свою точку зрения.

Христос как «Единородный Сын».

Пожалуй, ни одна христианская концепция не встречает такого активного неприятия со стороны мусульман, как учение о том, что Иисус - «Единородный Сын» Бога. Оно мгновенно вызывает у них шок, потому что мусульмане понимают эти слова вульгарно антропоморфным образом. Для христиан не менее оскорбительно было бы услышать то, что слышится в данной фразе мусульманам. Разъяснять это недоразумение необходимо.

В Библии сказано, что Христос - единственный рождённый Сын Бога, «Единородный» (Ин. 1:18; ср. Ин. 3:16). Однако исламские учёные нередко усматривают здесь указание на деторождение в буквальном, плотском смысле. Такой способ «порождения детей» предполагает физический, сексуальный акт совокупления. Это, считают мусульмане, было бы абсурдно; и христиане с ними согласны. Бог есть Дух без тела. Как утверждает исламский учёный Анис Шоррош, «Он (Бог) не рождает детей, потому что деторождение есть животное действие. Оно связано с низшими актами животного секса. Мы не можем приписывать такие акты Богу» (Shorrosh, 254). Но ведь только в очень немногих конфессиях, в частности у «Церкви святых последних дней» (мормонов), есть доктрины, соответствующие такому способу «деторождения».

Далее, в исламском понимании «порождать» означает «творить». «Бог не может творить другого Бога (...) Он не может сотворить другого Несотворённого» (ibid., 259). И опять же, христиане с этим полностью согласны. Приведённые цитаты показывают, до какой степени неверно понимается исламскими учёными библейская концепция богосыновства Христа. Этому учила арианская ересь, с которой упорно боролись всякий раз, когда она возникала на протяжении истории Церкви. Её главные приверженцы сегодня принадлежат ещё к одной христианской конфесии, к «Свидетелям Иеговы». Не приходится удивляться, если Абду Л-Ахад Давуд делает вывод о том, что «с мусульманской точки зрения христианская догма относительно вечного рождения, порождения Сына есть богохульство» (205).

Новые, более корректные переводы точнее передают на английском языке то, что изначально было написано по-гречески. Слово «Единородный» указывает не на какой бы то ни было физический способ деторождения, а на особые взаимоотношения между Отцом и Сыном. Подразумевая такие уникальные отношения, оно может быть переведено, как в «Новом международном переводе», «один-единственный» Сын (New International Version, «one and only»). Оно не означает сотворения Сына Отцом и какого бы то ни было другого способа порождения. Точно так же, как между земными отцом и сыном существуют особые родственные отношения, вечный Отец и вечный Сын уникальным образом сотрудничают в тесном и согласном взаимодействии. Речь идёт не о физическом порождении, а о вечном происхождении от Отца. Как у мусульман Слово Божие (Коран) не тождественно Богу, но вечно происходит от Него, так и у христиан Христос, Слово Божие (Коран, сура 4:169/171), вечно происходит от него. Такие слова, как «рождение» и «происхождение» употребляются по отношению к Христу в смысле родства и взаимоотношений, а отнюдь не в физическом, плотском смысле.

Некоторые исламские учёные ошибочно отождествляют богосыновство Иисуса с Его рождением от Девы. Майкл Назир-Али отмечает, что «в понимании мусульман происхождение Сына зачастую сводится к Его рождению от Девы Марии» (Nazir-Ali, 29). Как указывает Шоррош, многие мусульмане считают, что христиане превратили Марию в богиню, Иисуса - в Её сына, а Бога Отца - в Её мужа (114). При таком плотском понимании духовных реальностей не приходится удивляться, что мусульмане отвергают христианскую концепцию вечного Отца и Сына.

Непонимание Троицы в исламе обусловлено непониманием самого Мухаммеда, который написал: «О Иса, сын Марйам! Разве ты сказал людям: примите меня и мою мать двумя богами кроме Аллаха?» (Коран, сура 5:116). За сотни лет до Мухаммеда христиане осуждали такое вульгарное толкование богосыновства Иисуса. Христианский писатель Лактанций (240-320) около 306 г. писал: «Всякий, кто услышит, как говорят "Сын Божий", не должен в своём воображении доходить до такого нечестия, чтобы представлять себе, будто бы Бог порождал потомство в брачном соитии с какой-либо женщиной - подобным занимаются только животные, наделённые телом и обречённые на смерть». Более того, «поскольку Бог единственен, с кем Он мог бы соединяться, или же, поскольку могущество Его столь велико, что в Его власти достигать всего желаемого, Он, безусловно, ничуть не нуждается в чьём-либо соучастии для целей созидания» (Pfander, 164).

Искажение Ин. 1:1.

Если отрицание вечного богосыновства Христа основано на серьёзном недопонимании христианских представлений об Иисусе как Сыне Божием, то зачастую трактуют искажённо и другой текст, провозглашающий божественность Христа: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог» (Ин.. 1:1). Не имея текстуальных подтверждений хотя бы в одной из более чем 5300 рукописей на древнегреческом языке, мусульмане переводят последнюю фразу как «и Слово было Бога (в смысле "Божие")». Давуд, без каких бы то ни было оснований, заявляет, будто бы «греческая форма родительного падежа Theou, то есть "Бога", подверглась искажению до формы Theos; это означает "Бог", и это обозначение в именительном падеже!» (Dawud, 16-17).

Такой перевод - не только чистый произвол, но он ещё и противоречит смыслу всего остального текста Евангелия от Иоанна, в котором много раз указывается, что Христос есть Бог (ср. Ин. 8:58; 10:30; 12:41; 20:28).

Искажённое исповедание Фомы.

Когда Иисус призвал Фому стать верующим, осмотрев Его воскрешённое физическое тело, Фома исповедал божественность Иисуса, воскликнув: «Господь мой и Бог мой!» (Ин. 8:28). Многие исламские авторы умаляют смысл этой декларации, сводя её к эмоциональному восклицанию типа «Боже мой!». Дидат пишет: «Что-что? Он назвал Иисуса своим Господом и своим Богом? Нет. Это просто одно из восклицаний, которые издают люди (...) Это характерное выражение» (Shorrosh, 278).

Альтернативное прочтение Дидата не выдерживает критики. Во-первых, очевидна связь со смысловым содержанием этого исповедания Фомы «Господь мой и Бог мой!», когда Иисус благословляет Фому за то, что тот действительно «увидел» и «поверил» (Ин. 20:29). Исповедание Фомой божественности Христа происходит в контексте чудесного явления воскресшего Христа, не говоря уже о том, что это была кульминация служения Иисуса после воскресения, когда в Его учениках укрепилась вера в Христа, основанная на сотворённых Им чудесных знамениях (ср. Ин. 2:11; 12:37). Исповедание Фомой божественности Христа полностью соответствует объявленной цели Евангелия от Иоанна - «дабы вы уверовали, что Иисус есть Христос, Сын Божий, и, веруя, имели жизнь во имя Его» (Ин. 20:31). И даже если не учитывать всё это, Фома был набожным иудеем, который чтил имя Божие. Он просто не стал бы поминать имя Бога в таком неблагочестивом восклицании.

Несомненно, в голосе Фомы прозвучала нотка изумления, когда он провозглашал божественность Христа, но сводить его слова к чисто эмоциональному восклицанию - означает утверждать, будто бы Иисус благословил Фому за нарушение запрета произносить имя Бога напрасно.

Сын Давида и Господь Давида.

Согласно Мф. 22:43, Иисус, вспоминая слова Пс. 109, сказал: «как же Давид, по вдохновению, называет Его Господом (Мессией)?». По мнению Давуда, «Своим указанием на то, что "Господь", "Адонай" не может быть сыном Давида, Иисус отказывает в этом титуле и Себе» (89).

Однако внимательное изучение контекста показывает, что Иисус говорил как раз обратное. Иисус поставил в тупик Своих скептически настроенных иудейских оппонентов, указав им на дилемму, которая превращала все их прилежные расчёты относительно пришествия Мессии в пустую фикцию. Разве может Давид называть Мессию своим «Господом» (как в Пс. 109:1), если в Писании сказано также, что Мессия будет сыном Давидовым (как во 2 Цар. 7:12 и далее)? Единственно возможный ответ состоит в том, что Мессия будет одновременно и человеком (сыном или потомком Давида), и Богом (Господом Давида). Иисус провозглашает Себя и Богом, и человеком. Для исламского мышления понимание того, как Иисус может совмещать в одном лице человеческую и божественную природу, не должно было бы составлять большей трудности, нежели понимание собственной концепции ислама о том, что человеческое существо совмещает в себе дух и плоть, сохраняющийся и преходящий элементы человеческой личности (Коран, сура 89:27-30/27-30; ср. Коран, сура 3:182/185). Даже по собственным убеждениям мусульман, всё, чего бы Всемогущий Бог, Создатель и Управитель всего сущего, ни пожелал в Своей беспредельной мудрости, Он в силах осуществить, ибо «Он - властвующий» (Коран, сура 6:61/61).

Благ один только Бог.

Многие исламские ученые заявляют, будто бы Иисус отрицал Свою божественную природу, когда, упрекая богатого юношу из начальствующих, сказал: «что ты называешь Меня благим? Никто не благ, как только один Бог» (Мк. 10:18). Анализ этого высказывания с учётом его контекста выявляет, что Иисус отнюдь не отрицал Своей божественности. Напротив, Он призывал юношу задуматься о значении легкомысленно упомянутого им титула. Иисус отнюдь не сказал: «Я не Бог, и зря ты Меня так называешь» или «Я не благ». Действительно, и Библия, и Коран учат, что Иисус был безгрешен (ср. Ин. 8:46; Евр. 4:15). В данном же случае Иисус побуждает юношу понять, какой истинный смысл несёт в себе его обращение к Иисусу «Учитель благий». По сути дела, Иисус как бы спрашивает: «Осознаёшь ли ты, что в действительности говоришь, когда называешь Меня "Учитель благий"? Благ один только Бог. Понимаешь ли ты, что назвал Меня Богом?» Тот факт, что богатый юноша отказался от предложенного ему Иисусом пути, свидетельствует, что на самом деле он не считал Иисуса своим Учителем. Но Иисус нигде не отрицает, что для этого юноши из начальствующих Он - Учитель и Бог. Ведь в других случаях Иисус прямо провозглашает Себя Господом и Учителем для всех людей (Мф. 7:21-27; 28:18; Ин. 12:40).

Великий Отец.

Утверждение Иисуса «Отец Мой более Меня» (Ин. 14:28) мусульмане тоже понимают неверно. Отрывая его от реального контекста, его толкуют так, что Отец больше по Своей сущности, хотя Иисус подразумевает лишь, что Отец больше по Своим делам. Это явствует из того факта, что в том же самом Евангелии (от Иоанна) Иисус говорит о Себе «Я есмь», то есть называет Себя ветхозаветным Богом Яхве (Исх. 3:14). Он также провозглашает Себя равным Богу (Ин. 10:30, 33). Кроме того, во многих случаях Он принимает поклонение (Ин. 9:38; ср. Мф. 2:11; 8:2; 9:18; 14:33; 15:25; 28:9, 17; Лк. 24:52). Он также сказал: «Кто не чтит Сына, тот не чтит и Отца, пославшего Его» (Ин. 5:23).

Далее, когда Иисус сказал, что Отец «более» Его, контекстом было пророчество «иду к Отцу» (Ин. 14:28). Всего лишь через несколько глав Иисус, обращаясь к Отцу, говорит: «Я (...) совершил дело, которое Ты поручил Мне исполнить» (Ин. 17:4). Но это чисто функциональное отличие Его роли, Его дел в качестве Сына Божиего не должно, как выявляется уже в следующем стихе, повлиять на тот факт, что Иисус равен Отцу по Своей природе и по Своей славе. Ибо Иисус говорит: «И ныне прославь Меня Ты, Отче, у Тебя Самого славою, которую Я имел у Тебя прежде бытия мира» (Ин. 17:5).

Ошибочно понятые философские концепции.

Исламские учёные выдвигают также философские возражения против доктрины Троицы. Этот вопрос тоже необходимо прояснить, чтобы могло стать понятным библейское учение о множественности ипостасей в единстве Бога.

Утверждение тезиса о единственности Бога является основополагающим для ислама. По словам одного исламского учёного, «по сути дела, ислам, подобно другим религиям до него - в их изначальной чистоте и ясности, - есть не что иное, как провозглашение Единственности Бога, и его проповедь сводится к призыву свидетельствовать об этом» (Mahud, 20). Другой автор добавляет: «Единственность Аллаха - вот отличительный признак ислама. Это самая чистая форма единобожия, то есть поклонения Аллаху, Который не родил и не был рождён и не имеет в Своей божественности сотоварищей. Ислам учит этому самым недвусмысленным образом» (Ajijola, 55).

Именно вследствие такой непреклонности в провозглашении абсолютной единственности Бога величайшим из всех грехов в исламе является грех shirk, придание Богу сотоварищей. Коран сурово предостерегает: «Поистине, Аллах не прощает (тот грех), чтобы Ему придавали сотоварищей, но прощает то, что меньше этого, кому Он пожелает. А кто придаёт Аллаху сотоварищей, тот заблудился далёким заблуждением (от праведного пути)» (Коран, сура 4:116/116). И всё же это неверное понимание единственности Бога.


Троица и ереси.

Существуют две основные ереси, которым следует противопоставлять доктрину Троицы: это модализм и «тритеизм» (трёхбожие). В ереси модализма, который называется также савеллианством, отрицается, что Троица имеет три различные, вечные ипостаси. Модализм гласит, что так называемые «ипостаси» Троицы суть разные моды или модальности субстанции Бога, а не отдельные лица. По аналогии с водой, имеющей три состояния (жидкое, твёрдое и газообразное), Троица объявляется лишь тремя различными модальностями одной и той же сущности. В отличие от модалистов, тринитарии (триипостасники) убеждены, что в единой сущности Бога есть три разные ипостаси (а не просто модальности).

И в исламе, и в христианстве провозглашается, что в Своей сущности Бог един. Спорным оказывается вопрос о том, возможна ли множественность ипостасей в этом единстве сущности. Неадекватность мусульманских представлений о Боге отчасти обусловлена неверным пониманием христианского монотеизма (см. ТЕИЗМ). Многие мусульмане ошибочно воспринимают христианское учение о Боге как тритеизм, а не монотеизм. Противоположное заблуждение, тритеизм, сводится к вере в то, что существует три разных бога. Немногие, если таковые вообще найдутся, христианские богословы или философы придерживались подобных взглядов, однако их часто приписывают тринитариям. В отличие от тритеистов, триипостасные теисты не утверждают, будто бы у Бога есть три разных сущности; они исповедуют три разных ипостаси Бога в единой сущности.

Библия провозглашает категорически: «Господь, Бог наш, Господь един есть» (Вт. 6:4). И Иисус (Мк. 12:29), и Его апостолы повторяли эту истину в Новом Завете (1 Кор. 8:4,6). И в раннехристианских символах веры говорится о том, что Христос един с Богом в Своей «субстанции» или «сущности». Афанасьевский Символ гласит: «Мы поклоняемся единому Богу в Троице, и Троице - в Единстве; не смешиваем ипостаси, как и не разделяем субстанцию (сущность)». Итак, христианство - это разновидность монотеизма, вера в одного и только одного Бога.


Троица и сложность.

Многие мусульмане сетуют на то, что христианская доктрина Троицы слишком сложна для понимания. Они, однако, забывают, что истина не всегда оказывается простой. Заимствуя доходчивое разъяснение этого обстоятельства у К.С. Льюиса: «Если бы христианство было нашей выдумкой, мы, безусловно, сумели бы придумать что-нибудь попроще. Но это не так. Мы не в состоянии соперничать простотой результата с людьми, которые сами выстраивают себе религию. Да где уж нам! Мы имеем дело с фактами. Конечно, любой может добиться простоты, когда нет фактов, которые бы ему мешали» (Lewis, 145).

Факт, с которым сталкиваются христиане и который заставляет их формулировать столь сложные истины, состоит, разумеется, в том, что Иисус из Назарета провозгласил и засвидетельствовал, что Он - Бог (см. ХРИСТОС: БОЖЕСТВЕННАЯ СУЩНОСТЬ). Это ставит их перед необходимостью постулировать существование множественности в единстве, то есть доктрину Троицы, ибо Иисус не был тождественен Тому, к Кому Он обращался как к Отцу. Поэтому христиане верят, а мусульмане отрицают, что у этого единого Бога есть три ипостаси. Начиная с этого момента проблема становится философской.


Неоплатоническая концепция единства.

В подоплёке неспособности мусульман понять доктрину Троицы лежит неоплатоническая концепция единства. Во втором столетии по Р.X. философ Плотин, оказавший сильное влияние на средневековое мышление, рассматривал Бога (Высшее Существо) как Единое, как абсолютное единство, в котором нет никакой множественности. Это Единое до такой абсолютной степени просто, что не может даже познать само себя, поскольку самопознание предполагает отличие познающего от познаваемого. И вплоть до его эманации, находящейся уровнем ниже, Нуса, то есть Разума, Единое не может размышлять о самом себе и таким образом познавать себя. Согласно Плотину, само по себе Единое находится вне знания, вне сознания и даже вне бытия. Оно столь нераздельно просто, что не имеет в себе ни разума, ни мыслей, ни личности, ни сознания. Это отсутствие всего, даже бытия. Поэтому оно никак не может быть познано, разве что через его следствия, которые, впрочем, ничуть с ним не схожи (Plotinus, 1.6; 3.8-9; 5.1,8; 6.8,18).

Легко заметить существенное сходство между представлениями о Боге у Плотина и в исламе. Нетрудно догадаться и о проблемах, возникающих при такой позиции. В ней сохраняется строгое единство Бога ценой реального существования Его личностных качеств. Цепляясь за твёрдокаменное единство, жертвуют возможностью личностных взаимоотношений. Мы остаёмся с пустой и бесплодной концепцией божества. Сводя Бога к строгому единству, мы и получаем бесплодное единство. Ни с чем не соотнесённое и не соотносимое, абсолютное единство не может быть личностным. Нет такого понятия, как личность в категорически единственном числе. Это явствует уже из самих слов, легших в основу понятия личности; греческое слово prosopon буквально означает «взгляд на» (приставка pros - «на»). Сюда входит понятие соотнесённости, как составная часть самости. В этом смысле преодоление единственности подразумевается самим понятием личности.


Ошибочные отождествления, связанные с доктриной. Отождествление единства с единственностью.

Мусульманский Бог характеризуется единством и единственностью. Но это не одно и то же. Возможно единство без единственности. Ведь внутри единства может существовать множественность. И действительно, Троица как раз и представляет собой множественность ипостасей в единстве общей сущности. Человеческие аналогии помогут это проиллюстрировать, хотя и поверхностно. Мой разум, мои мысли и мои слова характеризуются единством, но не единственностью, так как отличаются друг от друга. Сходным образом, Христос может быть проявлением той же сущности, что и Отец, имея иную, нежели у Отца, ипостась.

С этой точки зрения мусульманский монотеизм жертвует множественностью в попытке избежать дуализма. Избегая той крайности, чтобы придавать Богу каких бы то ни было сотоварищей, ислам впадает в другую крайность, отрицая в Боге любую личностную множественность. Однако, вера в Троицу, признающая множественность в единстве Бога, - это единственный способ избежать в конечном счёте дуализма, как средство развернуть множественность в дополнение к единству; только через эту веру позитивная легализация множественности получает определённую основу. Бог стоит выше единственности и множественности. Он разрывает обе эти категории.


Смешение ипостаси («кто») и сущности («что»).

То, что Христос «разрывает категории», объясняет, почему христианам и нехристианам наравне так трудно понять, что у Христа две природы. Одно из лучших объяснений христианской веры, хотя оно и не слишком преуспело в разъяснении, встречается в относящемся к шестнадцатому столетию реформатском символе веры - в Бельгийском исповедании, глава 19:

Мы верим, что через это слияние (человеческой и божественной природы) личность Сына нерасторжимо соединена и связана с человеческой природой; так что нет ни двух Сыновей Бога, ни двух ипостасей, но есть две природы, соединившиеся в одной ипостаси; и всё-таки каждая природа сохраняет свои особые качества. Таким образом, подобно тому как божественная природа всегда остаётся несотворённой, не имеющей ни начала дней, ни конца жизни, наполняющей небо и землю, так и человеческая природа не теряет своих качеств, но остаётся тварной, имеющей начало дней, будучи природой финитной и сохраняющей все качества реального тела (...) Но эти две природы так прочно соединены в одной ипостаси, что не были разделены даже Его смертью (...) Почему мы и исповедуем, что Он есть подлинно Бог и подлинно человек: подлинно Бог Своею властью победить смерть; и подлинно человек, чтобы Он мог умереть за нас соответственно уязвимости Своей плоти.

Ортодоксальные христиане не считают, что Иисус Христос состоял, словно какой-нибудь молочный коктейль, из однородной смеси двух компонентов. Не думают христиане и то, что у Иисуса было раздвоение личности, когда Его божественная и человеческая природа оказались бы столь разделены, что им пришлось бы посылать друг другу телеграммы. Эти и другие ошибочные представления замутняли христианское богословие на протяжении его долгой истории. Популярная современная теория, в которой упускается из виду всё содержание главы Фил. 2 и та причина, по которой Богу надлежало усвоить человеческую природу, гласит, что Иисус опустошил Себя от всех божественных атрибутов силы и власти, сохранив только нравственное совершенство.

Но разве это мыслимо? Ортодоксальный взгляд состоит в том, что Бог Сын не лишился ничего из Своей божественности, а, напротив, прибавил к ней человеческую природу. Он принял ограничения Своих возможностей. Как человек, Иисус должен был расти и учиться. Он испытал нужду и печали, и существовали вещи, которые не были открыты человеческой природе Иисуса, например сроки Его возвращения (Мф. 24:36).

Один богослов, Чарлз Ходж, задумался, не провёл ли Бог явную аналогию с идеей о двух природах в устройстве Иерусалимского храма Израиля. Внутренний двор, где совершалось ежедневное служение поклонения и жертвоприношений, назывался «двор Израиля» или «святое». Но внутри этого пространства было ещё одно помещение, символизирующее присутствие Бога Израиля среди Своего народа. В это центральное святилище, во Святое-святых, входил только первосвященник и только один раз в году. Две части святилища разделяла завеса, так что эта комната была закрыта. Но символически она укрепляла священников в их ежедневном храмовом служении. Эти две части не сливались друг с другом, но были едины и неразделимы.

Ортодоксальные представления о природе Христа состоят в том, что одна ипостась является одновременно Богом и человеком. Две природы тесно взаимодействуют, но не смешиваются. У Христа две объединённые природы. Таким образом, когда Иисус умер на кресте за наши грехи, Он умер как Богочеловек. Не будет преувеличением сказать, отмечал Жан Кальвин, что в тот момент, когда Иисус был распят на кресте, только Его могуществом в качестве Бога-Творца удерживалась сама та гора, на которой высился крест. Если бы Иисус не был и Богом, и человеком, Он не мог бы примирить Бога и человечество. Но в Библии сказано ясно: «един Бог, един и посредник между Богом и человеками, человек Христос Иисус» (1 Тим. 2:5).

Поскольку Христос - это одно «Кто» (одна ипостась), имеющее два «Что» (две природы), какой бы относительно Него ни задавался вопрос, он должен быть разделён на два вопроса, каждый соответствующий своей природе. Например, испытывал ли Он усталость? Как Бог - нет; как человек - да. Чувствовал ли Христос голод? В Своей божественной сущности - нет; в Своей человеческой сущности - да. Умер ли Христос? В Своей человеческой сущности Он умер; Его божественная сущность живёт вечно. Он умер как Богочеловек, но Его Божественность не умерла.

Когда та же самая логика применяется в отношении других задаваемых мусульманами богословских вопросов, она даёт такого же рода ответы. Знал ли Иисус всё? В качестве Бога знал, потому что Бог всеведущ. Но в качестве человека Иисус не знал времени Своего второго пришествия (Мф. 24:36), а в детском возрасте «преуспевал в премудрости» (Лк. 2:52).

Мог ли Иисус грешить? Ответ тот же самый: как Бог - нет; как человек - да (но не грешил). Бог не может грешить. Например, в Библии сказано: «невозможно Богу солгать» (Евр. 6:18; ср. Тит. 1:2). Однако Иисус был «подобно нам, искушён во всём, кроме греха» (Евр. 4:15). Хотя Он никогда не грешил (ср. 2 Кор. 5:21; 1 Пет. 1:19; 1 Ин. 3:3), Он подвергался реальным искушениям, и для Него было возможно согрешить. Иначе Его искушение оказалось бы фарсом. Иисус обладал властью делать свободный выбор, и это означает, что Он, когда избрал не грешить, сделал по-настоящему важный выбор. Он мог бы поступить иначе.

Разделяя каждый вопрос о Христе на два вопроса и соотнося их с первой и второй природой Христа, мы получаем ключ к решению множества богословских проблем, которые иначе были бы окутаны туманом неопределённости. И благодаря этому мы можем избежать логических противоречий, в которых обвиняют христиан мусульмане и другие неверующие.


Заключение.

Доктрина Троицы - одна из величайших тайн христианской веры. То есть она выходит за пределы постижимого разумом, хотя и не противоречит разуму (см. ВЕРА и РАЗУМ). Она постижима не через разум, а только через частное откровение. Бог имеет одну сущность, но три ипостаси. Это множественность внутри единства. Бог - это триединство, а не жёсткая единственность.

Благодаря пониманию этих концепций многие барьеры, отделяющие даже таких радикальных монотеистов, как правоверные иудеи и мусульмане, сразу рушатся.


Библиография:

A. Ajijola: «The Essence of Faith in Islam»
Augustine: «On the Trinity»
S. Balic: «The Image of Jesus in Contemporary Islamic Theology»
A. Shimmel and A. Falaturi, eds.: «We Believe in One God»
C. Beisner: «God in Three Persons»
A. Dawud: «Muhammad in the Bible»
J.N.D. Kelly: «Early Christian Doctrines»
C.S. Lewis: «Mere Christianity»
M. Nazir-Ali: «Frontiers in Muslim-Christian Encounter»
C.G. Pfander: «The Mizanu'l Haqq (The Balance of Truth)»
Plotinus: «The Enneads»
G.L. Prestige: «God in Patristic Thought»
J. Ratsinger: «Introduction to Christianity»
J.R. Foster, trans. A.Shorrosh: «Islam Revealed»
Thomas Aquinas: «On the Trinity»

Аватара пользователя
странник
Сообщения: 11
Зарегистрирован: 27 ноя 2011, 13:48

Re: ТРОИЦА

Сообщение странник » 29 ноя 2011, 18:11

Мир вам! Если пользоваться принципом solo skriptura,который положе в основу рассуждений на этом форуме.то учению о "троице" и всем понятиям связанных с ним просто нет места.Иначе принцип уже перестает быть принципом.
А ореол тайны,связанный с этим понятием и упоминающийся,как аргументация "за" это учение.не может быть использован нами,так как Писание говорит :" Господи! не надмевалось сердце мое и не возносились очи мои, и я не входил в великое и для меня недосягаемое.
(Пс.130:1)Павел же тоже подтверждает необходимость следовать этому принципу:" Это, братия, приложил я к себе и Аполлосу ради вас, чтобы вы научились от нас не мудрствовать сверх того, что написано, и не превозносились один перед другим.
(1Кор.4:6)
_____________________
Хочу также, чтобы вы знали, что всякому мужу глава Христос, жене глава - муж, а Христу глава - Бог.
(1Кор.11:3)
но у нас один Бог Отец, из Которого все, и мы для Него, и один Господь Иисус Христос, Которым все, и мы Им.
Но не у всех [такое] знание..."
(1Кор.8:6,7)

Аватара пользователя
FontCity
Сообщения: 5667
Зарегистрирован: 28 мар 2011, 00:34
Откуда: Тверь
Контактная информация:

История Троицы

Сообщение FontCity » 29 ноя 2011, 20:36

Здравствуйте, Странник!

Лично меня учение о Троице тоже изрядно удивляет. Я считаю его натянутым, аргументацию его сторонников даже не слабой, а нулевой. В этом вопросе мне ближе всего Руслан Хазарзар. Обширная цитата из его книги «Сын Человеческий» о Троице приведена в теме «Троицы нет, но есть триединство». Библия не называет Бога ни триединым, ни двуединым, ни семиединым. Бог Священного Писания исключительно Един (Иаков 4:12, Иоанна 5:44, Иуды 1:25, Римлянам 14:26 и др.). Точно так же нет в Библии никаких ипостасей, ни одного Бога-Сына и ни одного Бога-Святого-Духа.

К чести автора справочника теиста, в самом начале статьи «Троица» он честно признаётся, что такого понятия в Библии нет и что это - великая тайна. То же самое констатируют и авторы Библейской энциклопедии Брокгауза и других справочных изданий.

Я не вижу здесь никакой тайны. Я вообще не считаю Библию оккультной или мистической книгой. Не вижу в ней никаких сакральных тайн, доступных лишь избранным. Полагаю, что она написана для всех и каждого, независимо от пола, национальности, социального положения, учёности и т.д. Так, чтобы читатели могли её понятьи не выискивали в ней скрытые между строк тайны.

История учения о Троице тоже никакой тайны не представляет. Она началась во II веке н.э., когда существенно поменялся состав христианской церкви - из иудейской секты она превратилась в организацию прозелитов. Языкохристиане, практически незнакомые с иудаизмом, заменили иудохристиан на всех этажах церковной иерархии. «Христианизация» религиозной жизни, как правило, касалась переименованию праздников и замене некоторых обрядов на другие. Об изучении Торы и Пророков мало кто думал. Эллинистическая философия и собственные воззрения о божестве отдельных групп верующих играли большее значение, чем Священное Писание. Иудейский дух был утрачен полностью. Наоборот, церковь захлестнула волна антисемитизма, продлившаяся, то ослабевая, то возгораясь вновь, вплоть до наших дней. По разным поводам возникали разногласия, повсеместно объявлялись лидеры со своим собственным учением. Для решения споров стали собираться соборы. Аргументами на таких собраниях бывали не только проповеди, но и кулаки и посохи. Придти к консенсусу получалось далеко не всегда. Одни группы христиан объявляли других еретиками. По некоторым вопросам споры длились веками, решения принимались диаметрально противоположные. Термин «Троица» впервые употребил антиохийский епископ Феофил. Его подхватил Тертуллиан. Правда, ничего близкого к современному значению Троицы в их трудах не было (см. примечание 28 в сообщении «История вопроса»). Претерпев множество изменений, идея о триединстве Бога сравнительно быстро завладела умами большинства христиан. В IV веке на Константинопольском соборе она была установлена в качестве догмата. Т.о., ни к Новому Завету, ни к Танаху она отношения не имеет.

Всего Вам наилучшего! Игорь.
• «Слова мудрых - как иглы и как вбитые гвозди...»
• «The words of the wise are as goads, and as nails fastened...»

Ответить
 

Вернуться в «Справочник теиста»